Пора подвести итог: коммунисты, Че и дорога боливийской революции

Тинта Роха

Давайте начнем с установления социально-исторической ситуации в стране на момент прибытия команданте, в 1966 году, когда прошло 14 лет со времени Национальной Революции [1] и президент Барриентос пришел к власти в результате государственного переворота, углубив предательские и проимпериалистические позиции MNR (Революционного Националистического Движения] пас Эстенсоро. Реакционные офицеры, выведенные из вооруженных сил в 1952 году, уже были восстановлены, и крестьянское движение в значительной степени подчинялось военно-крестьянскому пакту.

Последствия китайско-советского раскола в международном коммунистическом движении уже сказались в Боливии при проведении первого чрезвычайного Конгресса в 1965 году (менее чем через неделю после прибытия Че умер антиревизионистский лидер Федерико Эскобар [2], и Оскар "Мотете" Cамора [3] принял на себя руководство PCML (марксистско-ленинской коммунистической партией, ПКМЛ).

Дискуссию между коммунистическими организациями и лидерами о пути боливийской революции в то время можно было свести к трём основным тенденциям.

1. Линия мирного парламентского перехода, выдвинутая хрущевскими ревизионистами (PCB – Монхэ), которые исподтишка призывали к вооруженной борьбе, но фактически никогда ее не проводили.

2. Линия затяжной народной войны, механически перенесённая из маоистского ревизионизма (PCML – Самора), которая оказалась не только невидимой и провальной, но и те, кто её защищали, никогда её не осуществляли!

3. Геваристская линия партизанского движения guerrilla foco [4] (которой должна была следовать ELN – национально-освободительная армия), единственная линия, которая была осуществлена на деле с такой самоотверженностью и героизмом; тем не менее, этот путь был неправильным из-за отсутствия связей с массами. Если бы это была честная дискуссия среди коммунистов, то путь к разрешению этого спора был бы глубоким обсуждением анализа национальной действительности, истории революционной борьбы в стране, объективных и субъективных условий; однако ревизионистское руководство (хрущевское и маоистское) не было заинтересовано вступать в эту политическую дискуссию. Обе клики искали способ монополизировать публичную роль и узаконить портфели с деньгами из Москвы и Пекина соответственно.

В случае с хрущевцами ревизионистская тройка (Монхэ, Колле и Домич), узурпировавшая руководство КСП вне всяких попыток исторического обоснования (не знавшая масштабов планов Че, наличия тактических разногласий и т. д.), подло предала революционное дело. В докладе, представленном ЦК, Монхэ утверждал, что «партия не знала о прибытии в страну товарища Гевары, она никогда его не приглашала и, следовательно, не несла ответственности за его присутствие... партия не вдохновляла, не планировала, не развязывала борьбу, не брала на себя никаких обязательств перед товарищем Геварой» (копия доклада Монхэ, машинопись, 1967 г.). Несмотря на проведенные в Гаване встречи и контакты по линии связи, ревизионистское руководство отрицало всякую политическую ответственность за героический подвиг освобождения, изгоняя из своих рядов отважных бойцов, принявших решение вступить в ряды партизан. Монхэ предложил себя в качестве бойца при Че, уйдя с поста первого секретаря, но затем отрёкся от своих слов и выдвинул три условия (Национальное собрание левых, латиноамериканское собрание просоветских партий, подчинение военного командования боливийскому политическому руководству в Боливии). В этих встречах с Че также принимали участие такие ревизионистские лидеры, как Колле, Отеро и Рамирес. В заключение Монхэ заявил, что «нельзя сказать: «Они не должны были пытаться сделать революцию». Но, с другой стороны, следует сказать: «Мы должны были попытаться сделать революцию по-новому»...». (9 декабря 1967, взято из журнала «Rojo y Negro» («Красное и чёрное»), Монтевидео, год 1, вып. 1). Ясно, что новый путь, о котором он говорил, был мирным и парламентским переходом – вслед за московским ревизионизмом, отказавшимся от исторической необходимости революционного насилия для преобразования общества. Команданте Че Гевара был совершенно прав, когда сказал о Монхэ в своем дневнике от 31 декабря 1966 года: «Он был колеблющимся и приспособленцем и сохранил историческое имя тех, кто должен быть осужден за свою оппортунистическую позицию. Время покажет, что я прав».

Действия боливийского маоизма, как и действия PCB, заключались в том, чтобы изгнать из своих рядов последовательных бойцов, вступивших в ряды ELN, поскольку в своем необходимом ответе, адресованном Фиделю Кастро, Самора как первый секретарь PCML назвал ревизионизмом весь вооруженный опыт Боливии, придерживаясь «Мысли Мао Цзэдуна» и утверждая, что тактическое различие освобождает его организацию от ответственности за случившееся. Находясь на грани вымирания, оба ревизионистских отпрыска из своих удобных правительственных кабинетов все еще поддерживали решения своего руководства в 1966-67 гг.; с одной стороны, хрущевизм возвысил Монхэ как героя (он умер как бизнесмен в России) и предполагаемую правильность его позиции, согласно которой «процесс перемен» оправдал бы его исторические ожидания. С другой стороны, пропекинские силы имели наглость рассматривать Монхэ и Че как две стороны одной медали, в то же время некритически пользуясь преимуществами государственного управления.

Несмотря на позорную позицию ревизионистских лидеров, боливийское рабочее движение продемонстрировало свой уровень революционной воинственности: в шахте Сигло XX должна была состояться Ассамблея горняков, с целью предотвращения которой правительственные войска устроили Сан-Хуанскую резню [5]. Шахтеры хотели морально и материально поддержать героическую борьбу Че за освобождение, что существенно изменило бы судьбу партизан, органично включив в борьбу авангард рабочего класса. Наша партия (PCR) отдает дань уважения всем тем последовательным и честным боевикам, будь то из PCB, PCML или другой политической силы, которые вступили в ряды национально-освободительной армии под руководством команданте Че Гевары, борясь с империализмом янки и его марионеточным правительством за подлинное национальное и социальное освобождение Боливии.

Мы считаем необходимым уточнить понятия марксизма-ленинизма, которые отличают путь фоко от программных подходов PCR. Мы исходим из учения Ленина о том, что «революция невозможна без революционной ситуации; кроме того, не всякая революционная ситуация ведет к революции» («Крах II Интернационала», 1915 г.), то есть роль революционера состоит в том, чтобы подготовить трудящийся народ к революции в объективных и субъективных условиях. Энвер Ходжа напоминает нам: «Марксизм-ленинизм учит нас, что только делая размеренные и уверенные шаги, твердо поддерживая принципы марксистско-ленинской теории и делая массы сознательными, можно добиться успеха в подготовке и развязывании вооруженного восстания, никогда не впадая в авантюризм» (интервью с PCMLE – Marxist-Leninist Communist Party of Ecuador – марксистско-ленинская Коммунистическая партия Эквадора, 1968). Революция всегда будет делом организованных масс, закаленных в боях и руководимых революционной программой.

Партийная программа исследует историю боливийских народов, опыт борьбы Федеративной войны [6], национальную революцию 1952 года, противостояние народа военным переворотам и анти-неолиберальное сопротивление, рассматривает как путь к боливийской революции – народное вооруженное восстание. Для того чтобы гарантировать победу, необходимо объединённое действие народов, включение подавляющего большинства в революционно-повстанческую борьбу с целью свержения классового врага и захвата власти, завоевания народной демократии и построения социализма.

Секретариат Политбюро Революционной Коммунистической Партии (PCR).
Тинта Роха, орган Революционной Коммунистической Партии (PCR), Ла-Пас, Боливия, февраль 2019 года.

Перевод с испанского и аннотации Джорджа Грюенталя.

ССЫЛКИ:

[1] Национальная революция 1952 года была начата MNR (Революционное Националистическое Движение) и поддержана вооруженными шахтерами. Она осуществила определенные реформы, такие как национализация крупных оловянных компаний и аграрная реформа.

[2] Федерико Эскобар (Federico Escobar) был лидером горняков рудника Сигло XX и основателем партии PCML. Он был убит 8 ноября 1966 года.

[3] В 1970-х годах Cамора возглавил кратковременную вооруженную борьбу в Боливии, но позже занял различные посты в боливийском правительстве. В 1993 году он был вице-президентским помощником бывшего военного диктатора Уго Банзера (Hugo Banzer).

[4] Теория фоко в основном утверждала, что небольшая группа людей может совершить революцию, даже без поддержки масс.

[5] Массовое убийство шахтерских семей в районе шахты Сигло XX 24 июня 1967 года (см. https://vk.com/wall-55994395_52).

[6] Федеральная война 1899-1905 годов началась как союз между либералами и коренным населением, который должен был привести к тому, что коренные народы вернут себе свои общинные земли. Союз распался, когда либералы сами решили экспроприировать эти земли.

Оригинал статьи см. на: https://revolutionarydemocracy.org/, April 2019, Vol. XXIV, No. 2.

Перевёл с англ. Чеченцев В.Н.

Щёлкните здесь, чтобы вернуться к оглавлению