Перевёл с англ. В. Н. Чеченцев

Всем, особенно левым, следует изучать Китай. Я говорю «изучать», а не просто «читать» о Китае, потому что узнавать о Китае из средств массовой информации – это вовсе не учиться, ибо СМИ расточают пропаганду в поддержку агрессивной антикитайской политики, которую проводят президенты Обама, Трамп, а теперь и Байден. Большая часть материалов СМИ изображает Китай в негативном свете, часто на основе сомнительных анекдотов, якобы показывая неудачи Китая, его проблемы, его авторитаризм, его геноциды и так далее. Поэтому требуется мотивация и настойчивость, чтобы найти источники, основанные на фактах и объясняющие китайские достижения, политику и точку зрения. Также трудно найти исследование, в котором поднимаются вопросы, интересующие социалистов и других людей прогрессивных взглядов.

Это немаловажно. Ведь почти каждый четвертый человек в мире живет в Китае. Китай – одна из самых быстрорастущих экономик мира, и если не сейчас, то скоро он станет крупнейшей экономикой мира. Эта экономика вывела миллионы людей из нищеты, особенно крайней нищеты. Кроме того, Китай возглавляет Коммунистическая партия Китая и ее генеральный секретарь Си Цзиньпин, которые придерживаются марксизма-ленинизма и чья заявленная цель – привести Китай к развитому социализму к 2050 году. Главная сила книги «Читатель Китая» в том, что она поднимает основные вопросы и проблемы, которые, естественно, возникают у марксистов и других прогрессистов в отношении Китая, и не предлагает каких-либо шаблонных ответов о природе и будущем китайского социализма. Тем не менее, она предлагает множество точек зрения и множество надежной информации. Главный недостаток книги в том, что некоторые статьи и, следовательно, некоторые статистические данные немного устарели.

Книга представляет собой сборник эссе, документов, рецензий на книги, отрывков, речей и стихов, посвященных истории Китая, американо-китайским отношениям, китайской экономике и политической мысли. Двадцать три автора, начиная от таких исторических деятелей, как канадский врач и коммунист Норман Бетюн, американская журналистка Агнес Смедли, поэты Лэнгстон Хьюз и Гэри Хикс, и заканчивая такими современными комментаторами, как египетский политический экономист Самир Амин и индийский марксист Виджай Прашад. В книге есть также произведения китайских коммунистов, в том числе и президента Китая Си Цзиньпина.

Однако большинство авторов составляют американские ученые и политические активисты. Хотя общая точка зрения весьма благоприятна для Китая и китайского социалистического проекта, книга также содержит откровенные обсуждения неудач и проблем, с которыми столкнулся социалистический проект. Заканчивается книга списком дополнительных источников информации о Китае и его перспективах. Не все статьи книги одинаково интересны и качественны, тем не менее, ни одна другая книга не дает такого доступного количества информации по такому разнообразию тем, интересующих левых.

Некоторые материалы книги заслуживают особого внимания. Несколько статей посвящены истории американо-китайских отношений. Особенно бросались в глаза настойчивые попытки американских политиков контролировать китайские дела в интересах американского капитализма. Символическим рождением этой политики стали так называемые «ноты», изданные госсекретарем Джоном Хэем в 1899 и 1900 годах, с требованием доступа Америки к китайским рынкам. В течение десятилетий до революции 1949 года Соединенные Штаты последовательно поддерживали Чан Кайши и Гоминьдан, чтобы противостоять растущей мощи коммунистического революционного движения.

После революции в Китае американская политика десятилетиями пыталась бойкотировать и изолировать Китай вплоть до 1969 года, когда президент Ричард Никсон и советник по национальной безопасности Генри Киссинджер разработали новую политику, направленную на влияние на Китай посредством «мягкой силы». Эта политика состояла в признании Китая с намерением противопоставить Китай Советскому Союзу и открыть Китай для американских рынков и инвестиций с конечной целью подрыва китайского социализма. К 2000 г., однако, растущая экономическая мощь и влияние Китая стали вызывать озабоченность американской элиты, особенно после того, как Китай намного лучше преодолел финансовый кризис 2008 г., чем США. В 2011 г. при президенте Бараке Обаме США отказались от сотрудничества с Китаем и заняли более воинственную позицию, шаг, обозначенный госсекретарем Хиллари Клинтон в политическом документе, озаглавленном «Тихоокеанский век Америки».

С тех пор, особенно при президенте Дональде Трампе, идеологические атаки на Китай, военное окружение Китая и экономические ограничения Китая только усилились. В 2020 году госсекретарь Трампа Майк Помпео заявил, что эпоха «слепого взаимодействия» с Китаем должна закончиться. «Мы не должны продолжать это, и мы не должны возвращаться к этому». Президент Джозеф Байден продолжил и даже усилил этот подход, сохранив тарифы Трампа и создав новый отдел ЦРУ, занимающийся противодействием Китаю.

Еще одним достойным достижением этой книги является объяснение основных этапов развития китайской революции, включая «Большой скачок вперед», советско-китайский раскол и «Культурную революцию», которые произошли при Мао, а также постмаоистскую политику, направленную на построение «социалистической рыночной экономики с китайской спецификой». Она была инициирована Дэн Сяопином в 1978 году, расширена после так называемого Южного тура Дэна в 1992 году и продолжена после 2002 года благодаря акценту Ху Цзиньтао на научное развитие. С 2012 года Си Цзиньпин делает упор на борьбу с коррупцией и бедностью, на повышение внутреннего потребления, увеличение производства высококачественных товаров и технологий, снижение зависимости от низкооплачиваемого экспортного производства и активное участие в экономическом развитии за рубежом, известное как так называемая инициатива «Пояс и путь».

Особенно полезно то, что книга предоставляет китайским коммунистам, в том числе генеральному секретарю Си Цзиньпину, платформу для разъяснения их политики и целей. Обсуждая нынешний этап развития Китая, Си Цзиньпин делает все возможное, чтобы объяснить, что развитие социализма с китайской спецификой никоим образом не представляет собой новую идеологию или отказ от марксизма-ленинизма и от прошлого опыта Китая при Мао Цзэдуне либо прошлого опыта Советского Союза. Си Цзиньпин настаивает на том, что Китай должен придерживаться «основных принципов научного социализма». Среди прочего это означает «абсолютное руководство Коммунистической партии Китая», «постепенное осуществление всеобщего благосостояния всего народа» и построение «экономической системы, в которой государственные предприятия являются главной частью, которая развивается бок о бок с различными формами собственности».

По словам Си, несмотря на «крупные ошибки Культурной революции», партия не отказалась от «знамени Мао Цзэдуна», а опирается на его достижения. Точно так же партия не отвергает опыт Советского Союза, но пытается учиться на его ошибках, особенно на недооценке советскими коммунистами важности идеологии и собственной истории. «Полностью отвергнуть историю КПСС [Коммунистической партии Советского Союза], отвергнуть Ленина, отвергнуть Сталина означало посеять хаос в советской идеологии и заняться историческим нигилизмом». Си Цзиньпин решительно и ясно говорит: «Высший идеал и конечная цель партии – достижение коммунизма». Он добавляет, однако, что цель коммунизма может быть достигнута только «высокоразвитым социалистическим обществом», то есть обществом экономически, технологически и культурно развитым, и что «осуществление коммунизма есть очень длительный исторический процесс».

В обзоре трех томов Си Цзиньпина «Управление Китаем», опубликованных в 2014, 2017 и 2020 годах, объясняются цели развития китайского социализма в рамках общих целей построения «умеренно зажиточного государства» к 2021 году и «современного социалистического государства» в стране к 2050 году. Для тех, кто на Западе получает постоянный поток антикитайских историй о растущем капитализме в Китае или надвигающемся крахе Китая, возможность прочитать то, что на самом деле говорят китайские коммунисты, чрезвычайно поучительна. После распада Советского Союза некоторые западные коммунистические партии (за исключением греческой, канадской и португальской) отказались от марксизма-ленинизма и стали социал-демократическими. Это движение к оппортунизму обычно предвещалось отбрасыванием партийных символов (таких как серп и молот, портреты Ленина и Сталина) и ключевых понятий (таких как рабочий класс, классовая борьба, демократический централизм, диктатура пролетариата и авангард), роли рабочего класса и коммунистической партии.

Следовательно, важно видеть, что в трудах китайских коммунистов большей частью этого не происходило. Мысли Си не являются отражением классического оппортунизма. Си подчеркивает важность изучения марксистской теории, которую он называет «душой идей и убеждений китайских коммунистов». Си сам вел занятия по марксизму-ленинизму для руководящих органов КПК. Си называет рабочий класс «ведущим классом» и «самой прочной и надежной классовой основой нашей партии». Он также подчеркивает «руководящую роль» 90-миллионной КПК, «организованной на принципах демократического централизма».

Тем не менее, было бы упущением не отметить некоторые идеологические проблемы, выявленные в книге. Си, например, предпочитает говорить о «народе», а не о «рабочем классе». Кроме того, что касается произведений китайских коммунистов, кажется, что понятия эксплуатации, классового конфликта и классовой борьбы исчезли. Понятно, что китайским коммунистам было бы трудно заниматься эксплуатацией и классовой борьбой, пока они поощряют частное предпринимательство и допускают появление по крайней мере 152 миллиардеров (по данным Forbes в 2024 году) и бессчётного количества миллионеров. Эти огромные состояния были накоплены только за счет эксплуатации китайских рабочих. Трудно ездить на двух лошадях, идущих в противоположных направлениях. Трудно поощрять капиталистическое получение прибыли, нападая на эксплуатацию, на которой оно основано. Трудно поощрять капиталистические предприятия, одновременно поощряя классовую борьбу против этих самых предприятий.

Учитывая такие опасения, было бы простительно задаться вопросом: не являются ли все эти разговоры китайцев о построении социализма и приверженности марксистско-ленинским принципам просто самообманом или тщательно продуманной китайской игрой теней, призванной ввести в заблуждение верных партии и скрыть всё более капиталистический характер общества коррупции, кумовства и корыстолюбия? Если бы это было так, то впервые в истории оппортунизм, ревизионизм или социал-демократия с таким энтузиазмом подхватили бы марксистско-ленинскую ортодоксию. Аномалией также являлось бы то, что лидеры прикрывают коррупцию и одновременно ведут кампанию против нее. В 2012 году генеральный секретарь Ху Цзиньтао назвал коррупцию серьезной проблемой, а его преемник Си Цзиньпин активизировал кампанию против воровства, взяточничества и кумовства, в результате которой было проведено более 2,7 миллиона расследований, 1,5 миллиона наказаний, в том числе семи национальных политических лидеров и двух генералов.

Си Цзиньпин признает проблемы и вызовы, возникающие на пути Китая к социализму. Он говорит, что «главная проблема» – это «разрыв между несбалансированным и неадекватным развитием и растущими ожиданиями людей лучшей жизни». Он также предлагает изменить экономическую политику Китая, основанную на низкооплачиваемых, ориентированных на экспорт фабриках, перенеся акцент на производство, основанное на высококачественной продукции, инновациях, передовых технологиях, внутреннем потреблении, импорте и экономике услуг. Си объясняет инициативу «Один пояс, один путь» частью усилий Китая по укреплению отношений со странами глобального Юга при одновременном снижении его зависимости от Запада. Си также предлагает амбициозные экологические цели, чтобы избавить Китай от его сильной зависимости от угля и перейти к экологически чистой энергии и устойчивой экономике. Китай остается крупнейшим в мире выделителем парниковых газов, хотя в последнее время он снизил зависимость от углерода, улучшил качество воздуха в Пекине и стал мировым лидером в производстве оборудования для гидроэнергетики и для солнечной и ветровой энергетики.

Си Цзиньпин отмечает: «Разнообразию теорий «краха Китая» не было конца. Но Китай не рухнул». Когда я пишу этот обзор, заголовок New York Times (2 мая 2022 г.) зловеще объявляет, что «Локдаун захватывает Шанхай», а также издание публикует сообщения о том, что вызванные Covid остановки и испытания «разожгли общественное недовольство, утомили местных чиновников и медицинских работников и подорвали экономический импульс». Это читается как очередная история о крахе Китая. То есть если вы не прочитаете историю внимательно до конца. Затем вы узнаете, что китайская стратегия борьбы с Covid стала «знаменитым достижением: эффективным, хотя и дорогим, и в целом популярным [выделено мной] обещанием, что Китай избежит массовых заболеваний и смертей». Действительно, от Covid умерло всего 5000 китайцев, в то время как американцев – более миллиона. Если это пример провала китайского социализма, то большая часть мира была бы счастлива так грандиозно потерпеть неудачу.

Постоянный барабанный бой о неудачах китайского социализма, который преобладает на Западе, делает акцент в этой книге на его достижениях освежающим и необходимым. Например, как Советский Союз избежал Великой депрессии, так и китайцы избежали глобальных последствий Великого финансового кризиса 2008 года и последующих лет. После 2008 года в Китае фактически увеличили заработную плату и потребление и создали достаточно рабочих мест, чтобы компенсировать потери, вызванные кризисом. Более того, несмотря на рост частного предпринимательства в период реформ и открытости, государственные предприятия продолжают доминировать в экономике, особенно в таких ключевых секторах, как телекоммуникации, судостроение, авиация и высокоскоростная железная дорога, где доля государственных доходов составляет «около 83 процентов», а доля в производстве электроники и автомобилей «составляет 45 процентов». Из 500 крупнейших предприятий Китая 90% активов и 82% прибыли принадлежат государственным предприятиям. Точно так же, отмечает Самир Амин, «Китай остался вне финансовой глобализации. Его банковская система полностью национальна». Доходы китайского рабочего класса выросли.

К 2004 году доходы городского рабочего класса были в десять раз выше в реальном выражении, чем в 1978 году, и росли на 7 процентов в год. Китайское правительство продолжает планировать и продолжает осуществлять крупные проекты. Так, в 2007 году китайцы планировали заложить 8 000 миль высокоскоростной железной дороги к 2020 году, а затем перенесли дату на 2012 год. Всемирный банк назвал это «крупнейшей запланированной программой инвестиций в пассажирские железные дороги, когда-либо проводившейся в одной стране». Немыслимо, чтобы государственный сектор оставался таким большим, а заработная плата рабочего класса росла, если бы в Китае происходила капиталистическая контрреволюция. Конечно, после 1991 года в Советском Союзе такого не было.

Тем не менее, нужно быть панглоссианцем, чтобы игнорировать вызовы, с которыми сталкивается Китай на пути к социализму. Амин, например, отмечает, что растущее неравенство «представляет собой большую политическую опасность, средство распространения самых правых идей, деполитизации и наивных иллюзий». В своем эссе Ченг Эньфу из Китайской академии общественных наук даёт поразительный отчет о множестве самых правых идей, которые процветают в некоторых секторах китайской академии и в некоторых секторах самой Коммунистической партии. Согласно Чэн Эньфу, в 2012 г. (вопреки цифрам, приведенным выше) государственный сектор национальной экономики сократился менее чем на одну треть, и некоторые ученые, такие как бывший декан административной школы Гуанхуа Пекинского университета, призывают к неолиберализму и даже большей приватизации, чем существующая. Другие профессора, связанные с журналом China Digital Times, открыто отстаивают социал-демократические идеи. Даже некоторые члены Центральной партийной школы отвергают марксизм-ленинизм и выступают за то, что Эньфу называет «эклектичным марксизмом». Даже журнал ЦК КПК «Цюши» пропагандировал взгляд на рынок, отличный от традиционного марксизма-ленинизма: «Рыночная экономика и капитализм – две разные вещи, первая – лишь средство распределения ресурсов, и её можно комбинировать либо с капиталистической, либо с социалистической системой».

Ясно, что борьба за будущее Китая далека от завершения, и её исход будет иметь важные последствия для всего мира. Нет лучшего способа познакомиться с этой борьбой и с реальностью современного Китая, чем чтение книги «Читатель Китая».

27 июня 2022 года. Marxism-Leninism Today